Филиппович Ю.В. (ЦАГГИ, Южный филиал ОАО Хантымансийскгеофизика)

В конце 1999 года на рабочем совещании было принято решение о подготовке VI МРСС. После ознакомления с его протоколом, результатами совещаний по корреляции мезозойских отложений и рядом знаковых публикаций, посвященных этой проблеме, возникает множество вопросов и замечаний со стороны геологов-практиков — основных потребителей Региональных Стратиграфических Схем (РСС). Вполне обоснованы опасения, что этот почти единственный нормативный геологический документ не будет логическим результатом уже сложившихся реалий с учетом последних тенденций в мировой практике в вопросах геологии Западной Сибири, а будет лишь отражать столкновение амбиций отдельных, пусть даже и весьма авторитетных и уважаемых исследователей. Пока же создается впечатление, что всех ведущих стратиграфов Западной Сибири больше интересует процесс создания РСС, а не его конкретный результат – сами Схемы. В этом отношении вялая подготовка и перенос на неопределенный срок проведения VI МРСС, обусловленные в первую очередь развалом единой геологической службы страны, могут сыграть и определенную положительную роль в том смысле, что его решения не станут результатом «кавалерийского наскока».

Анализ публикаций в различных периодических изданиях и материалах конференций регионального уровня за последние 2 года показывает, что интерес к проблемам стратиграфии мезозоя Западной Сибири проявляют лишь две группы исследователей, которые можно условно подразделить на «новосибирское» и «тюменское» направления. Представители первого традиционно акцентируют свое внимание на триас-юрском и, в несколько в меньшей степени, неокомском стратиграфических диапазонах; вторые рассматривают весь дочетвертичный разрез мезозойско-кайнозойских образований. Причем «тюменцы» заметно отличаются отсутствием какой-либо консолидированности и весьма широким спектром мнений. И это обстоятельство следует оценивать как положительный момент, конечно, за исключением уже отживших себя воззрений «времен очаковских».

Своего рода программным документом по вопросам стратиграфии Западно-Сибирской равнины является статья, опубликованная в журнале «Геология нефти и газа» №1 за 2000 год [2], которая послужила толчком и основой изложенных ниже авторских представлений.

Следует заметить, что фраза из преамбулы рассматриваемой статьи о хорошей обоснованности РСС МZ 1991 г. [8] и использовании их без особых затруднений многими производственными и научными организациями, мягко говоря, является завышенной оценкой. Это в большей степени относится только к организациям, в геологической службе которых определяющую роль играют выходцы из ЗапСибНИГНИ, так или иначе причастные к их составлению и, кроме того, приученные уважительно относиться к руководящим геологическим документам. Напротив, представители «новосибирской школы», судя по научно-тематическим отчетам и публикациям, либо полностью игнорируют этот регламентирующий документ, либо подвергают его серьезной критике, нередко вполне обоснованно. В геологической же службе большинства добывающих и разведочных предприятий о существовании этих схем часто или не подозревают, или имеют весьма смутные представления.

В отношении удобства использования следует заметить, что именно практический опыт и смещение в последние два десятилетия направлений поисково-разведочных работ в склоновые части структур I порядка и депрессионные зоны свидетельствуют о прямо противоположном. Складывается вполне определенное впечатление, что площади районов стратотипических разрезов крайне незначительны и чуть ли не ограничены участками опорных скважин, а основная часть геосинеклизы представлена переходными разрезами, не нашедшими своего отражения в стратиграфических схемах.

Не секрет, что РСС 1991 г. явились результатом определённого компромисса, в частности, между «формационным» подходом «клиноформистов» и традиционным «параллельщиков». По-существу они не совсем отражают своего рода переходный этап при смене доминирующей парадигмы. Из материалов рабочих совещаний и статей [1,2,4] явно напрашивается вывод о том, что организаторы совещания собираются сохранить этот “статус-кво” и, более того, усугубить его в отдельных аспектах. В частности, критику новосибирской стратиграфической школы в свитотворчестве авторы публикации [2] смело могут отнести и на свой счёт. Если их новосибирские оппоненты дробят разрез по вертикали, то тюменцы — по латерали. С точки зрения геолога-практика принципиальных различий в этих подходах нет.

Вполне понятное стремление к выделению многочисленных реперных границ или типов разрезов должно сдерживаться очень важным обстоятельством, а именно, Западно-Сибирская равнина – это единый седиментационный бассейн, что признается всеми исследователями, поэтому вполне достаточно выделения в ранг свиты только двух-трех кардинально различающихся типов разреза: существенно континентальных, прибрежно- и мелководно-морских (литораль) и в отдельных случаях глубоководно-морских (батиаль), в границах распространения которых можно проводить обычное районирование, учитывающее специфику литологического состава пород. Выделение в свиту каждого типа разреза оправдано только в складчатых областях (в рудной геологии), где ассоциации горных пород отличаются существенной минералогической и петрологической дифференциацией, обусловленной интенсивной тектонической деятельностью и масштабным проявлением эндогенных и экзогенных процессов. Для сугубо осадочных образований мезозойско-кайнозойского чехла Западной Сибири такой подход просто неприемлем. Именно в значительном сокращении количества мелких стратиграфических подразделений и, соответственно, существенном упрощении региональных схем должна заключаться генеральная линия стратиграфического совещания.

В то же время необходимо учитывать, что эта крупнейшая внутриконтинентальная геоструктура планетарного порядка и развитие на всей ее территории в отдельные периоды времени однотипных обстановок осадконакопления в принципе должно восприниматься как уникальное явление, поэтому практически все литостратиграфические маркеры априори должны рассматриваться как хроноскользящие границы. Таким образом, уже назрела острая необходимость изменения традиционного подхода к составлению РСС в сторону перехода к «формационному» расчленению геологического разреза, чему в принципе не препятствует последняя редакция «Стратиграфического кодекса»[9].

Рассмотрим теперь последовательно по разрезу некоторые проблемы стратиграфического расчленения мезозойских отложений Западной Сибири.

По триасовому комплексу автор считает необходимым отметить следующее: Во-первых, значительное (более 400 м) расхождение в отметках кровли триаса в разрезе Уренгойской скв.СГ-6 по данным Бочкарева В.С. (5592 м) и «новосибирцев» (6012 м) [2]. Само по себе расхождение — нормальное явление, учитывая сложность состава триасовых образований и их слабую изученность. Но настораживает то, что оппоненты отождествляют с кровлей триаса один и тот же отражающий горизонт «Iа». Следовательно, его привязка, по всей видимости, выполнена «на глазок» по чисто субъективным соображениям. Тем более, что классически выполненной сейсмостратиграфической привязки не представлено ни в одной публикации и ни в одном тематическом отчете. Надо полагать, что если эта работа и проводилась, то ее результаты не устроили ни одну из сторон.

В этой связи представляется вполне обоснованным мнение Нежданова А.А. о приуроченности к границе юры и триаса ОГ «Iв» [7]. Отсутствие достаточной выборки относительно надежных фаунистических и палинологических определений геттанга-синемюра, естественно, предполагает наличие крупного стратиграфического несогласия на рубеже триаса и юры. Более того, четко выраженная цикличность нижнеюрских отложений на фоне значительных мощностей тоара и плинсбаха просто не оставляет места для потенциальных геттанг-синемюрских осадков. Либо их условно нужно выделять в литостратиграфическом интервале терригенной «тампейской серии» Бочкарева В.С., которая, ко всему прочему, не отличается по литолого-фациальному составу и строению от юрских образований, подчиняясь тому же закономерному шагу цикличности. Но в любом случае эта толща хроностратиграфически будет соответствовать только синемюрскому ярусу. Учитывая же субсогласное залегание триасовых и юрских образований в палеодепрессионных зонах, их несогласное взаимоотношение наиболее ярко проявится в прибортовых частях. Именно этому условию в полной мере отвечает ОГ «Iв», который на временных разрезах характеризуется как классическая сейсмостратиграфическая граница несогласия [6]. Таким образом, наиболее реальному уровню кровли триасовых образований соответствует предложение «новосибирцев» об отождествлении этой границы с ОГ «Iв».

Неждановым А.А. также рассмотрен еще один важный аспект: палеозойский возраст гидротермально измененных эффузивов, вскрытых Уренгойской скв.414 [7]. К этому ряду неоднозначных возрастныхпривязок также можно отнести базальтоиды Западно-Таркосалинской скв.99 и бокситы (кора выветривания по базальтам) Таркосалинской скв.299. При этом следует отметить, что в непосредственной близости от скв.99 Западно-Таркосалинской площади, в разрезе которой отмечается выклинивание ягельной свиты (пачки), по сейсмическим данным фиксируется прекращение прослеживания ОГ «Iа» по типу подошвенного налегания. Этот факт также нужно учитывать при рассмотрении проблемы определения кровли триаса.

Третий момент. По результатам комплексной интерпретации геолого-геофизической информации по Рогожниковской и Северо-Рогожниковской площадям Криночкиным В.Г. и Голубевой Е.А. мощная эффузивно-осадочная толща триасовых образований выделена в рогожниковскую свиту, представленную кислыми и основными эффузивами с прослоями туфогенно-осадочных пород [3]. Приуроченность этих площадей к бортовой части Атлымского прогиба обусловила благоприятную геологическую ситуацию, в соответствии с которой на предъюрскую эрозионную поверхность выведены даже самые древние породы толщи. В результате образования триасового комплекса оказались изученными бурением практически на всю мощность. Судя по всему, выделенная рогожниковская свита является аналогом конитлорской свиты, предлагаемой Бочкарёвым В.С.[2]. Но первая, как указано выше, лучше освещена керновым материалом, а главное, имеет более широкий хроностратиграфический диапазон.

Следует отметить, что аналогичный комплекс образований однозначно выделяется по сейсмическим материалам в пределах Верхненадымской площади и в районе Зеньковского вала. То есть он имеет весьма широкое развитие по правобережью нижней Оби. Бимодальный состав пород, значительная мощность, хорошая региональная выдержанность в сочетании с покровным характером залегания могут служить основанием для выделения этой толщи в самостоятельную контрастную серию, к которой, по всей видимости, необходимо отнести и триасовые базальтоиды Сургутского свода.

Нижняя юра. Необходимо сразу заметить, что сентенция в статье [2] по поводу больших трудностей в корреляции реперных радомской, тогурской и ягельной пачек в северной части Западной Сибири, вызывает по меньшей мере удивление. Даже несмотря на относительно небольшое количество скважин, вскрывших нижнеюрские отложения в пределах Ямало-Тазовской синеклизы (несколько десятков), региональная корреляция именно этого диапазона никогда не вызывала больших затруднений. Другое дело, Широтное Приобье и Юг. Здесь действительно существуют некоторые проблемы, связанные, по всей видимости, с формированием нижнеюрских отложений в условиях полузамкнутых и, возможно, даже изолированных бассейнов, что придаёт им определённую литологическую индивидуальность на фоне общерегиональных закономерностей.

В то же время, даже на существующей схеме районирования нижней юры достаточно выражена субмеридиональная зональность, тождественная во многом меловым комплексам. Эта толща в литолого-фациальном отношении представляет собой классический литоральный ряд осадков от континентальных к мелководно-морским, так называемый осадочный клин, с постепенным уменьшением доли псаммитов по мере удаления от регионального, восточного источника сноса. Относительное огрубление осадков в центральной и западных частях Западной Сибири обусловлено всегда наличием местных источников сноса – выступов доюрского основания.

Эта касается и отложений шеркалинской свиты, обязанных своим образованием материковому склону палео-Урала, который в раннеюрское время представлял собой довольно пенепленизированную возвышенность в отличие от существенно приподнятого Восточно-Сибирского плоскогорья, что обусловило асимметричное заполнение бассейна. По ширине региональная зона распространения «шеркалов» крайне незначительна. По существу эти осадки представляют собой пляжевые шлейфы, которые быстро глинизируются по мере удаления от зоны выклинивания. Их литолого-фациальные аналоги имеют весьма широкое распространение у крупных эрозионных останцов доюрского основания в областях развития котухтинской и горелой свит. Кстати, аналоги последней нередки в пределах распространения «котухты», где тяготеют к палеодепрессионным зонам. Как показательный пример можно привести район к западу и северу от Александровского мегавала (это практически зона перехода к «худосейскому» типу разреза), где вскрыт сильно заглинизированный разрез нижней юры (скв.159,165, 971 Эниторская пл., скв.5 Восточно-Заречная пл., скв.1 Владиленская пл.). Комплексирование скважинных и сейсмических данных позволяет отнести разрез котухтинской свиты этого района к фациям дистальных частей авандельт. Так что выделение трёх разных свит в этом стратиграфическом диапазоне- необоснованно. Следует также отметить, чтосвиты нижней юры в Ямало-Гыданской области литологически принципиально не отличаются от котухтинской свиты Надым-Пуровского района.

На основании вышеизложенного автор настоятельно рекомендует оставить в стратиграфическом диапазоне позднего плинсбаха – раннего аалена в центральной части равнины только две свиты: худосейскую — континентальную и котухтинскую — морскую. Хотя рекомендуемый подход не исключает и определенный пересмотр Севера.

Предлагаемое в работе [2] восстановление новоуренгойской свиты вместо береговой возражения, конечно, не вызывает, за исключением предложения о включении в её состав ягельной свиты в качестве пачки. Последняя в литолого-фациальном плане и по мощности является полным аналогом тогурской и радомской пачек этого района.

Средняя юра. Этот литостратиграфический диапазон является чуть ли не единственной удачей действующих стратиграфических схем. Прежде всего, это относится к тюменской свите, которая к тому же выделена одной из первых и прекрасно выдержала проверку временем. В отношении большехетской серии (ее среднеюрской части), согласно предлагаемому подходу к составлению схем, в принципе существует возможность некоторого пересмотра ранга литостратиграфических подразделений в сторону понижения до именных толщ и пачек тем более, что их хроностратиграфические границы характеризуются определенным возрастным скольжением.

Верхняя юра. Автор искренне убежден, что давно пора прекратить свитный «беспредел» в восточных районах Западной Сибири, который хорошо иллюстрирует схема сопоставления разрезов верхней юры Кулахметова Н.Х.[2]. Однотипным по литолого-фациальному составу отложениям, можно сказать «близнецам», присваиваются разные фамилии. Даже если в восточном направлении (в сторону источника сноса) отмечается опесчанивание кимеридж-волжской части, но это не повод для выделения самостоятельных свит, вполне достаточно работать на уровне пачек или толщ, тем более, что для последних даже в традиционных подходах не требуются столь жёсткие хроностратиграфические ограничения.

Начнем с усть-енисейских «подкидышей» – точинской, сиговской и яновстанской свит. Во-первых, «точинка» полный биостратиграфический и литолого-фациальный аналог нижней васюганки, а нижнесиговская подсвита – верхней «васюганки». Это все те же сероцветы в отличие от кимериджских глауконитосодержащих зеленоцветов верхнесиговской подсвиты. Кроме того, даже прикидочный экспресс-анализ генеральных линий простирания зон песчаников нижне- и верхнесиговской подсвит, выделенных в схемах 1991 г., показывает достаточно заметное угловое несогласие между ними. Поэтому объединять эти две толщи в одно стратиграфическое подразделение неправомерно. Аналогичное угловое несогласие отмечается также и между верхнесиговской подсвитой и яновстанской свитой.

Во-вторых, согласно схеме [2], совершенно не просматривается отличие марьяновской свиты Часельской зоны от баженовской свиты с абалаком Пурпейского типа разреза. Тем более что марьяновская свита в районе, где она имеет основное распространение и где впервые выделена (юго-восток), характеризуется практически полным отсутствием битуминозности. Предлагаемая Кулахметовым Н.Х. сузунская свита — классическая «марьяновка». В отношении Красноселькупской и Ширтинской зон автором предлагается сохранить за волжско-берриасской частью разреза название яновстанская свита, а кимериджскую выделить в предлагаемую Кулахметовым ширтовскую свиту, но только в стратиграфическом диапазоне верхнесиговской подсвиты действующих РСС.

Считаем весьма важным, чтобы в ходе подготовки к МСС была детально рассмотрена проблема стратиграфического расчленения и районирования баженовского горизонта Инжуринско-Кальчинской зоны и Иртыш-Кондинского междуречья. В пределах последней по сейсмическим и частично по скважинным данным (Зимняя площадь) фиксируется 2-3 самостоятельных уровня битуминозности и возможно опесчанивание волжско-берриасской части разреза. Аналогичная литологическая аномалия отмечается в разрезе скв.90 Южно-Кальчинской площади. По нашему мнению, эти литолого-фациальные аномалии следует рассматривать как аналог мулымьинской свиты с её трёхозёрной толщей.

Перейдём к неокому – самому «больному» месту в стратиграфии Западной Сибири. По глубокому убеждению автора уже давно назрела необходимость сделать решительный шаг к формационному подходу в расчленении разреза. Тем более, что клиноформная модель уже практически ни у кого не вызывает аллергических реакций и в определённом смысле она уже была реализована в схемах 1991 г. Кстати, там же был создан прецедент по ахской свите, по которой показан скользящий возраст ее кровли.

Определенным прогрессом в этом направленииявляется «Проектная РСС берриас-аптских отложений центральных районов Западно-Сибирской равнины», разработанная специалистами НАЦ РН ХМАО [1], в первую очередь, отраженный в ней скользящий возраст кровли баженовского горизонта с востока на запад с берриаса по готерив включительно. В то же время в ее рамках в полной мере сохранены стратиграфические подразделения, выделенные в РСС 1991 г. То есть это тот же промежуточный вариант. Он бы, конечно, имел смысл, если бы стратиграфические совещания по Западной Сибири проводились хотя бы раз в 3-5 лет. Нам же по предлагаемым схемам предстоит работать как минимум ближайшее десятилетие, а то и больше.

Вторым крупным недостатком предлагаемой схемы является ее территориальная ограниченность только центральными районами Западно-Сибирской равнины. РСС должны составляться на весь осадочный бассейн, в противном случае они не будут выступать как альтернатива другим предложениям и подходам, а лишь в виде экзотической «игры ума» без серьезных практических последствий.

В отношении неокомского комплекса до сих пор наиболее простым и логичным, а потому наиболее приемлемым остается подход А.Л. Наумова, а именно разделение неокома только на две свиты: мегионскую – клиноформную и вартовскую – покровную, в свою очередь, подразделяемую на две фациальные толщи (подсвиты) – мелководно-, прибрежно-морскую и континентальную. Скользящий возраст их кровельных будет вполне конформен стратиграфическому характеру верхней границы баженовского горизонта. Более того, в этом подходе заложено гораздо больше преемственности, чем в других предложениях. По существу спираль геологического исследования сделала свой полный виток и вернулась к практически исходному положению, но уже на новом уровне осмысления. Кстати, практически все названия неокомских свит РСС 1991 г. можно сохранить в виде относительно жестких хроностратиграфических горизонтов, что отчасти и предложено в макете РСС неокома НАЦ РН ХМАО.

Конечно, совершенно абсурдным является подход, предлагаемый Карогодиным Ю.Н. [6], заключающийся в выделении каждого клиноформного циклита (тела) в самостоятельное стратиграфическое подразделение. В данном случае схемы неокома будут включать не несколько десятков свит, как предполагается новосибирскими исследователями, а по скромным оценкам несколько десятков тысяч, потому чтопространственные размеры одного регрессивного циклита достаточно ограничены и не прослеживаются по всей территории Западной Сибири. Наращивание разреза неокома происходило не только в крест простирания, но и в не меньшей степени в продольном направлении, что собственно и обусловило кулисообразное взаимоотношение отдельных клиноформных тел.

Последний аспект во многом имеет отношение и к решению рабочего совещания по уточнению сопоставления реперных пачек Севера и Широтного Приобья. Безусловно, на данном уровне регионального обобщения определённый резон в этом исследовании существует. Однако в настоящее время уже надо учитывать тот факт, что на фоне поступательного омоложения в западном направлении маркирующих горизонтов происходит, хотя и менее выраженное, скольжение их возрастных границ и по простиранию. Так, пимская пачка Салыма стратиграфически далеко не одно и то же, что аналогичная по названию пачка Пурпейского района. По всей видимости, аналогичное соотношение имеют хальмерпаютинская и самотлорская пачки. В отношении последних весьма показателен район Хадырьяхинской моноклинали. Ещё в начале 90-х годов было проведено сопоставление разрезов скважин Вэнгапуровского и Тазовского районов и установлено, что самотлорская пачка, выделяемая в пределах первого, к северу теряет свою литолого-фациальную выраженность — пласт БВ₈ коррелируется не с пластом БП₁₆, а с пластом БП₁₅. Последний уже в пределах Восточно-Таркосалинского месторождения также теряется в подошвенном переслаивании («бороде») регрессивного циклита БП_14-15, что лишний раз подтвердило кулисообразное сопряжение сближенных пластов неокома.

Возражение вызывает также вывод авторов статьи [2] о дискорданном соотношении сейсмических горизонтов восточного падения с биостратиграфией. Именно по сейсмическим данным установлено, что «встречные» ОГ отождествляются со стратиграфическими уровнями пластов группы АС (готерив-баррем), а это не противоречит возрастным интервалам тутлейма и мулымьи и объясняется данная ситуация достаточно просто. В волжско-валанжинское, возможно, и в раннеготеривское время Средний и Северный Урал находились ниже уровня моря, в дефициентной зоне, и поэтому в их пределах происходило накопление незначительных объёмов осадков преимущественно глинистого и глинисто-битуминозного составов. Регионально эта область стала испытывать воздымание лишьв позднем готериве, соответственно, только в этот период она стала проявляться как западный источник сноса для Западной Сибири. Существенно глинистый состав размываемых отложений раннего неокома и верхней юры обусловил отсутствие псаммитового материала в западных, «встречных» клиноформах.

Апт-альб-сеноманский комплекс. Основным недостатком этого стратиграфического диапазона в действующих РСС является расчленение нижнеаптской части разреза в западных районах Западной Сибири. Рекомендуется упразднить кошайскую свиту, переводя её обратно в ранг пачки. В Карабашском, Фроловском, Берёзовском и Игримско-Шаимском районах выделять традиционно алымскую свиту тем более, что в литолого-фациальном отношении осадки этого диапазона абсолютно идентичны Тобольскому и Сургутскому типам разреза. Кроме того, этот интервал достаточно однозначно отбивается на кривых ГИС и хорошо согласуется с сейсмостратиграфической корреляцией ОВ на временных сейсмических разрезах. Естественно, возникают определённые проблемы с леушинской свитой. Но в случае принятия «формационной» методологии они исчезают вместе с алясовскими, улансынскими и прочими локально развитыми стратиграфическими подразделениями.

В рамках новых «схем» существует также определенная необходимость выполнить однотипное пластовое расчленение покурской свиты, тем более, что стратофациальные аналоги евояхинской толщи (пласты ПК21-22) протягиваются по так называемому Уренгой-Колтогорскому прогибу практически до Александровского мегавала.

Верхний мел. По этому стратиграфическому диапазону у автора имеется несколько предложений [10], в частности:

1. Понизить ранг ипатовской свиты до уровня пачки по аналогии с газсалинской пачкой. Возможно оставить в «схемах» одно из двух названий, так как они являются не только литолого-фациальными, но и хроностратиграфическими аналогами.
2. Упразднить часельскую и славгородскую свиты, оставив за этим диапазоном название — берёзовская свита.
3. Упразднить танамскую свиту, сохранив за этим интервалом название -ганькинская свита.
4. Перевести районы развития Тазовского и Ларьякского типов разреза верхнего мела в ранг подрайонов.

В заключение хотелось бы коснуться еще одной проблемы стратиграфии Западной Сибири, может бытьсамой важной в настоящее время. Похоже, мало кто из тюменских геологов осознает, что VI МРСС является последним, в котором они будут играть какую-либо роль. По существу через десять лет в Тюменской области практически не останется специалистов, понимающих важность и необходимость развития этого руководящего документа. А ведь именно «тюменцы» до последнего времени анализировали основной объем фактического материала по отложениям осадочного чехла. Этот грядущий профессиональный вакуум начнёт заполняться квалифицированными специалистами в лучшем случае через лет 15, так как природа не терпит пустоты. Поэтому основная задача тюменских участников совещания, по моему глубокому убеждению, заключается в «генеральной уборке территории», то есть не следует засорять Схемы новыми стратиграфическими подразделениями, а наоборот провести тщательную ревизию и расчистку, чтобы заложенного потенциала в Схемах хватило по крайней мере на 20 лет, когда придут новые «Гиганты геологической мысли».

Литература

1. Белоусов С.Л., Гришкевич В.Ф., Елисеев В.Г. и др. Предложения по уточнению региональной стратиграфической схемы мезозойских отложений Западно-Сибирской равнины. // Геология нефти и газа.- №2.- 2001.- С.57-62.
2. Бочкарев В.С., Брадучан Ю.В., Брехунцов А.М. и др. Основные проблемы стратиграфии мезозойских нефтегазоносных отложений Западной Сибири.// Геология нефти и газа. -№1. -2000. — С.2-13.
3. Голубева Е.А., Криночкин В.Г. Сейсмогеологическое строение доюрского основания Рогожниковской площади.// Вестник недропользователя ХМАО.- №6.- 2001.- С.36-45.
4. Елисеев В.Г., Мухер А.Г., Мясникова Г.П. и др. Результаты рабочего совещания по корреляции мезозойских отложений и индексации пластов Центральных районов Западной Сибири (ХМАО и сопредельные территории).// Вестник недропользователя ХМАО.- №6.- 2001.- С.21-23.
5. Кабалык В.Г. Структурно-тектонические комплексы доюрских отложений севера Западно-Сибирской плиты.// Сейсморазведка для литологии и стратиграфии./ Тр.ЗапСибНИГНИ.- Тюмень.- 1985.-С.24-30.
6. Карогодин Ю.Н., Ершов С.В., Сафонов В.С. и др. Приобская нефтеносная зона Западной Сибири: системно-литмологический аспект.– Новосибирск, Изд-во СО РАН.- НИЦ ОИГГМ.- 1996.
7. Нежданов А.А., Горбунов С.А. и др. Геология и нефтегазоносность ачимовской толщи Западной Сибири.- М.- Изд-во АГН.- 2000.
8. Региональные стратиграфические схемы мезозойских отложений Западно-Сибирской равнины.– Тюмень.- 1991.
9. Стратиграфический кодекс./Отв. ред. А.И.Жамойда.-С.-Пб.- ВСЕГЕИ.- 1992.
10. Филиппович Ю.В., Лапина Л.В. К проблеме стратиграфии газоносных отложений верхнего мела восточной части ХМАО.// Вестник недропользователя ХМАО.- №4. -1999. -С.55-58.